ОТЕЧЕСТВЕННОЕ КИТАЕВЕДЕНИЕ:КАК ЖИТЬДАЛЬШЕ?

Я позволил себе порассуждать на эту тему, выступая в

МГИМО на XIV конгрессе РАМИ (Российской

Ассоциации Международных Исследований) 14 октября.

Сейчас на наших глазах происходит форсированное

развитие «стратегического партнерства новой эпохи».

Россия и Китай по существу стали двумя фронтами новой

холодной войны Запада, на сей раз против сразу двух

непокорных держав.

В известной мере повторяется ситуация 30-40-х годов

ХХ века. Сначала Советский Союз оказал

дипломатическую, политическую, военную и

экономическую поддержку Китайской Республике, которая

в 1937 году стала жертвой японской агрессии. Благодаря

этой поддержке Китай не капитулировал, связав на фронтах

и в тылу свыше миллиона японских солдат. Благодаря

жертвенной стойкости китайцев и героизму советских

войск в боях на озере Хасан и реке Халхин-Гол Токио не

решился напасть на нашу страну летом 1941 года. Атака на

Сибирь и Дальний Восток была обещана Берлину и была

даже назначена дата – 29 августа 1941 года. Страшно даже

представить себе последствия капитуляции Китая по

модели Франции с подключением людских, сырьевых и

экономических возможностей Поднебесной к потенциалу

агрессора. Трудно представить исход не только Великой

Отечественной войны, но и всей Второй мировой войны.

Формат «двух фронтов» Москвы и Пекина прослеживается также во время гражданской войны в Китае в 1946-49 годах,

в период Корейской войны 1950-53 годов.

По мере продолжения «специальной военной

операции» существование двух взаимосвязанных фронтов

холодной войны становится все более очевидным. Трудно

себе представить ситуацию на действующем Западном,

российском фронте, без существования пока еще резервного

Восточного, китайского фронта, который опять связывает

значительные силы общего противника. Трудно

представить ситуацию в нашем тылу без китайских закупок

углеводородов, а также поставок подсанкционных товаров

по разным каналам. В свою очередь, мы «вызвали огонь на

себя» и обеспечиваем Китаю выигрыш времени для

решения тайваньского кризиса, для «великого возрождения

китайской нации».

После перехода «холодной войны» против России в

активную фазу, в политикоформирующих и деловых

структурах Москвы и Пекина резко возрос спрос на научное

и информационное сопровождение практической политики.

Мало того, что уровень знания китайской цивилизации и

понимания особенностей китайской политики в кабинетах и

коридорах власти оставляет желать лучшего. Мало того, что

в обеих столицах все еще теплятся предрассудки времен

советско-китайской конфронтации. Среди российских

китаистов и среди китайских русистов есть весьма

недоверчивые люди. На словах они соглашаются с

установками руководства на «безграничное партнерство»,

но саботируют их на практике. Это не только постаревшие

«рыцари советско-китайской холодной войны». Среди них

есть ученые и дипломаты, выросшие в эпоху ориентации на

Запад, учившиеся в западных университетах, получавших

гранты от западных исследовательских центров. Они

используют промахи в принимаемых решениях,

эксплуатируют неизбежные трудности соприкосновения

носителей разных традиций делового и повседневного

общения.

Противостояние с Соединенными Штатами насытило и

даже перенасытило внешнеполитические, научные и

информационные структуры американистами и

специалистами по Европе. Они так и не оценили

дальнозоркость путинского «поворота на Восток» и

насущность стратегического партнерства Москвы и Пекина.

Они продолжают глядеть на Китай и остальной мир сквозь

призму западных реалий, используют стереотипы западных

«мозговых центров».

Я думаю, что резко выросшая потребность в

специалистах по Китаю дает редкие шансы для повышения

значимости китаистов-дипломатов, китаистов-ученых,

китаистов-публицистов. Особая ответственность ложится

на плечи китаистов-педагогов. Новому поколению надо

давать не только знание языка и основ культуры, но также

объяснять «китайскую специфику» нынешней

Поднебесной, особенности мышления и поведения будущих

партнеров.

Эта специфика возникла на базе 5-тысячелетнего

существования китайской нации, порождающей гордость за

достижения своей цивилизации. Она сформировалась с

учетом целого века «национального унижения», практически непрерывных восстаний, гражданских войн и иностранных вторжений. От стремительных успехов на пути «великого возрождения китайской нации» в последние

десятилетия у некоторых деятелей кружится голова,

забывается легендарная «китайская вежливость».

Патриотизм подчас трансформируется в национализм и

химеру «превосходства китайской мудрости».

Нашей китаистической молодежи необходимо

окончательно избавиться от живучих предрассудков

прошлого. В то же время надобно не допускать проявлений

угодничества перед все более уверенными в себе

партнерами. Тем более, что такие проявлении уже

ощущаются не только в наших деловых кругах, но также в

научной среде, в журналистике, в общественных

организациях Москвы и регионов. В наших отношениях

«стратегических партнеров» нет места разделению на

старших и младших, ведущих и ведомых. Пример равенства

и взаимного уважения подают В.В. Путин и Си Цзиньпин.

От правильно определенной «золотой середины» в

деловых и человеческих контактах сверху донизу во многом

будет зависеть будущее взаимодействие России и Китая.

Мы и наша китаистическая смена просто не имеем права на

серьезные ошибки.