«Ход конем» от Киссинджера позволит Пекину и Вашингтону перепрыгнуть через накопившиеся противоречия

Московский комсомолец 23.07.2023

Какие инициативы озвучил столетний патриарх на «императорском» банкете в Пекине

Пребывание Генри Киссинджера в Поднебесной на этот раз стало самым ярким событием в американо-китайских отношениях XXI века. С ним встретились самые значимые фигуры пекинского руководства, включая Си Цзиньпина. О содержании бесед пока можно только догадываться, хотя «утечки» с обеих сторон могут последовать уже в ближайшее время. Но нельзя не отметить нарочито торжественные церемонии, которыми был обставлен визит столетнего дипломата. Беспрецедентный банкет в доме приемов Дяоюйтай прошел на императорском уровне, которого не были удостоены ни американские, ни советские, ни российские лидеры. Бронза из обихода Цяньлуна, знаменитого императора династии Цин, особые благопожелательные украшения типа огромного персика — символа долголетия, настольные композиции в виде сосен, журавлей и стилизованных иероглифов такого же смысла, не говоря уж об изысканном дворцовом меню, сделали огромный стол действующей выставкой гастрономической дипломатии. Недаром до начала банкета была организована беспрецедентная видеосъемка, облетевшая китайские и зарубежные сети.

Си Цзиньпин обратился к Киссинджеру со словами «За 100 лет жизни вы 100 раз посетили Китай». Тем самым он вывел своего собеседника из иерархии современных политических деятелей и приобщил к лику «бессмертных святых», столь почитаемых в Поднебесной. Байдены и трампы, блинкены и йеллены приходят и уходят. Их можно игнорировать, как нынешнего президента США и его министра обороны. Их можно ненадолго допускать на аудиенции, как Блинкена и Йеллен. Но в Пекине уже поняли, что с деятелями нынешней администрации серьезно говорить не о чем. Это люди недалекие, их горизонты заканчиваются на рубежах президентских сроков.

Иное дело Киссинджер. Он всегда был связан с серьезными деятелями и силами, способными на неожиданные прозрения и судьбоносные поступки. Киссинджер помог президенту Ричарду Никсону реализовать смутную поначалу идею нормализации отношений с КНР ради ее дальнейшего противопоставления СССР. Секретная поездка Киссинджера в Пекин в 1971 году позволила на следующий год устроить встречу Никсона с Мао Цзэдуном, изменившую в конечном итоге ход истории ХХ века. Разгар смуты «культурной революции», немочь и смерть Мао Цзэдуна отсрочили оформление китайско-американского «брака по расчету». Оно было завершено в 1979 году уже при президенте Джимми Картере, когда Вашингтон посетил Дэн Сяопин. Его предложение создать «всемирный антигегемонистский фронт» обеспечило антисоветское партнерство КНР и США на протяжении нескольких десятилетий. Переход Китая на сторону Запада вынудил Москву готовиться к войне на два фронта, что стало одной из причин ослабления и крушения Советского Союза.

Фантастический успех «социализма с китайской спецификой» позволил Китаю сократить экономический разрыв с Западом и поставил вопрос об изменении ролей в «браке по расчету». Уже президент Барак Обама в 2009 году предложил Пекину встать почти вровень с Вашингтоном в управлении миром и создать конструкцию G2. Однако это самое «почти» уже не устроило Председателя Ху Цзиньтао. Его преемник Си Цзиньпин в самом начале пребывания во власти сделал американцам встречное предложение. Но для начала он съездил в марте 2013 года в Москву и установил личное взаимопонимание с Владимиром Путиным. Имея такой козырь, Си Цзиньпин вскоре поехал на встречу с Бараком Обамой и предложил установить «новый тип отношений великих держав». Эта первая из стратегических инициатив китайского руководителя предусматривала полное равенство Пекина и Вашингтона, а потому оказалась неприемлемой для американцев. После этого сдерживание Китая непрерывно нарастало, вступив в фазу полноценной «холодной войны» уже при президенте Дональде Трампе.

Начатая в 2018 году торговая война совпала с пандемией ковида. В придачу к этим «черным лебедям» Пекин получил технологическую блокаду, «цветную революцию» в Гонконге, волнения в Синьцзяне. Многолетний мирный и взаимовыгодный «статус-кво» в отношениях КНР со своей мятежной провинцией Тайвань был нарушен американцами за счет расширения поставок оружия и подначивания сепаратистской правящей партии к окончательному отделению от Китая. Начатая Трампом и усиленная Байденом «холодная война» нанесла ущерб развитию Китая. Но сбить Поднебесную с намеченной Си Цзиньпином восходящей траектории «великого возрождения китайской нации» не удалось. Зато вражда с Китаем усугубила проблемы в самой Америке.

Нужда в позитиве накануне надвигающихся президентских выборов вынуждает администрацию Байдена начать поиски хоть какого компромисса с Китаем. Отсюда просьбы принять в Пекине то госсекретаря Блинкена, то министра финансов Йеллен, то спецпредставителя по климату Керри или министра торговли Раймондо. Эти гости были приняты, но без былой теплоты, и призваны всего лишь вернуть двусторонние отношения к точке переговоров Си Цзиньпина и Байдена на острове Бали в ноябре прошлого года. Контакты на этих «треках» были сорваны американскими же противниками «разрядки» за счет скандала вокруг «большого белого шара». Возмущение китайцев дошло до отказа Си Цзиньпина поговорить с Байденом по телефону. Перспектива новой встречи теперь вырисовывается благодаря визитам высокопоставленных чинов вашингтонской администрации в Пекин. Если не объявятся очередные «черные лебеди» или «серые носороги», то два руководителя побеседуют на саммите «Большой двадцатки» в Дели или саммите АТЭС в Сан-Франциско. Однако даже в случае более или менее пристойных результатов такого общения о достижении прорыва речь не идет. Максимум — предотвращение столкновений в районе Тайваня и сохранение хотя бы нынешнего уровня конфронтации под контролем до 5 ноября 2024 года.

Предстоящие президентские выборы в США дают Вашингтону и Пекину возможность начать если не новую главу, то хотя бы новую страницу в отношениях. Вот об этом, скорее всего, и шла речь на встречах Киссинджера в антураже «императорского» банкета. Возможно, он выложил нечто подобное той инициативе, которая позволила начать выход из американо-китайской вражды 50-60-х годов прошлого века? Например, в очередной раз «сдать» Тайвань под предлогом победы на президентских выборах в начале 2024 года партии Гоминьдан, выступающей за единство Китая. Или отмены тарифов на экспорт из КНР, введенных еще Трампом в 2018 году. Или еще какую-то «уступку», на самом деле возвращающую двусторонние отношения к состоянию 2013 года. Выдвинутая тогда Си Цзиньпином идея «новых отношений великих держав» в новых условиях могла бы устроить как Америку, так и Китай. В новой, сильной позиции Пекин может себе позволить проявить миролюбие и дальновидность при условии соблюдения принципов равноправия, уважения интересов друг друга. Си Цзиньпин сейчас, как и Мао Цзэдун тогда, пользуется достаточным ресурсом власти и авторитета, чтобы резко переложить руль политики. Инициативы Киссинджера могут помочь и Вашингтону, и Пекину сделать «ход конем» и перепрыгнуть через накопившиеся противоречия.

Неизбежно встает вопрос о месте Москвы в раскладах вашингтонского старца. Решение двусторонних проблем за ее счет выглядит крайне маловероятным. Нынешняя сильная позиция Китая в мире и в отношениях с США в значительной мере объясняется новыми китайско-российскими отношениями. Вот они-то и стали реализацией стратегии «новых отношений великих держав». Несмотря на 10-кратное превышение экономики Китая над нашей, отношения Пекина и Москвы действительно равноправны и взаимовыгодны, лишены любых признаков вмешательства в дела друг друга. Даже в маловероятном случае признания Вашингтоном равного с Пекином статуса, отношения Россия–Китай будут необходимы для сохранения баланса. Они будут двигаться курсом стратегического партнерства и боевого слаживания. Этот курс отвечает национальным интересам обеих сопредельных держав и в равной степени усиливает их положение в мире.